Сенатор Ф. Черч пришел в понятное бешенство, обнаружив, что вскрывалась его личная переписка. Впрочем, он был в достойной компании: ЦРУ снимало копии с писем Р. Никсона, сенатора Э. Кеннеди и многих других. Их письма в интересах секретности помещались в «особое досье» [405] .
А ведь в свое время Даллес явился в великолепном расположении духа к министру почт в администрации Кеннеди Д. Дею и сказал, что может «раскрыть нечто очень секретное». Дей мигам переспросил: «А я должен знать об этом?» «Нет», – улыбнулся Даллес [406] . Так игриво, полушутя, уходил он от острого вопроса о перлюстрации ЦРУ переписки американцев, охрану тайны которой закон возложил на министерство почт.
В черном кабинете (если припомнить историческое название перлюстрации) ЦРУ отлично понимали, что занялись делами сугубо противозаконными. В служебном документе ЦРУ в 1962 году рассматривался вопрос: что делать в случае разглашения этой тайны? В документе рекомендовалось заблаговременно «найти козла отпущения, которого можно обвинить в незаконном своевольничанье с письмами». В то же время виртуозы подлога требовали избегать в любом случае официальных санкций, ибо «поскольку официальное признание этих нарушений нецелесообразно, а федеральные законы не допускают, чтобы стряпались законные извинения их нарушений… важно, чтобы все американские органы поддержания порядка и разведки энергично отрицали прямую или косвенную связь с этой деятельностью» [407] . Вот как! Комментарии, как говорится в таких случаях, здесь излишни.
Надо думать, что в ФБР были крайне озадачены, когда, начав в 1958 году собственную программу вскрытия переписки, обнаружили, что ЦРУ обогнало бюро по крайней мере на шесть лет. Но оба органа политического сыска быстро поладили в этой сфере, начав полюбовный обмен информацией из перехваченной переписки. Двадцать лет в ЦРУ прилежно вскрывали письма – в 1952 – 1973 годах было просмотрено 28 миллионов единиц почтовой корреспонденции, из них с 2 миллионов сняты копии, но так и не обнаружено ни одного случая «шпионажа» против Соединенных Штатов. А какие были надежды!
«В 1976 году глава контрразведки ЦРУ Джеймс Энглтон объяснил, почему, по его мнению, вскрытие писем должно было дать полезную информацию. Русские, – сказал он, – думали, что мы верны конституции и не вскрываем-де писем. В действительности программа вскрытия переписки касалась внутреннего политического сыска… ФБР, оценив важность программы для собственных операций против движения за гражданские права, включило в список «подлежащих наблюдению» отдельных лиц и организаций. Позднее ФБР добавило к списку ЦРУ группы, выступавшие за мир… В списке «подлежащих наблюдению» ЦРУ значились Комитет друзей военнослужащих. Федерация американских ученых, такие писатели, как Эдвард Олби и Джон Стейнбек, конгрессмены и сенаторы, американцы, выезжающие за рубеж, включая члена семьи Рокфеллеров» [408] . Программа якобы была прекращена в 1973 году – министерство почт потребовало от ЦРУ санкции на нее президента. Санкция как будто дана не была: Уотергейт был в разгаре.
В 1967 году президент Л.