Термин становится принятым в военных планах. Конечно, штабные планировщики не строили никаких иллюзий насчет силы «диссидентов» самих по себе:
«Будет труднее применять методы психологической войны к народу СССР, чем к народу Соединенных Штатов…
Но психологическая война – чрезвычайно важное оружие для содействия диссидентству и предательству среди советского народа; подорвет его мораль, будет сеять смятение и создавать дезорганизацию в стране…
Широкая психологическая война – одна из важнейших задач Соединенных Штатов. Основная ее цель – уничтожение поддержки народами СССР и его сателлитов их нынешней системы правления и распространение среди народов СССР осознания, что свержение Политбюро в пределах реальности…
Эффективного сопротивления или восстаний можно ожидать только тогда, когда западные союзники смогут предоставить материальную помощь и руководство и заверить диссидентов, что освобождение близко…» [67] .
Эти рассуждения, в сущности, являлись перифразом специальных американских исследований того времени о причинах провала похода гитлеровской Германии против нашей страны. Американские теоретики сочли, что Берлин в 1941 – 1945 годах упустил из виду политические аспекты, которые сформулировал еще К. Клаузевиц, а именно: «Россия не такая страна, которую можно действительно завоевать, то есть оккупировать… Такая страна может быть побеждена лишь внутренней слабостью и действием внутренних раздоров» [68] . Теперь американские стратеги вознамерились исправить ошибки руководителей рейха.
И еще. Составители плана «Дропшот» внесли в него положения директивы СНБ-58, утвержденной Трумэном 14 сентября 1949 года: «Политика США в отношении советских сателлитов в Восточной Европе». Они размечтались о том, что националистические отклонения-де «серьезно ослабят советский блок. Такую слабость Соединенные Штаты должны использовать… двинув как острие клина для подрыва авторитета СССР создание группы антимосковских коммунистических государств» [69] . Как же это может случиться? Военные, авторы плана «Дропшот», не брались отвечать. Но в директиве СНБ-58, опубликованной даже в 1978 году с большими купюрами, утверждалось:
«Наша конечная цель, разумеется, – появление в Восточной Европе нетоталитарных правительств, стремящихся связаться и устроиться в сообществе свободного мира. Однако серьезнейшие тактические соображения препятствуют выдвижению этой цели как непосредственной… Для нас практически осуществимый курс – содействовать еретическому процессу отделения сателлитов. Как бы они ни представлялись слабыми, уже существуют предпосылки для еретического раскола. Мы можем способствовать расширению этих трещин, не беря на себя за это никакой ответственности. А когда произойдет разрыв, мы прямо не будем впутаны в вызов советскому престижу, ссора будет происходить между Кремлем и коммунистической реформацией».
При проведении этой политики, особо подчеркивалось в директиве СНБ-58, США надлежит всячески заметать следы:
«Мы должны вести наступление не только открытыми, но и та иными операциями… Курс на подстрекательство к расколу внутри коммунистического мира следует вести сдержанно, ибо этот курс всего-навсего тактическая необходимость и нельзя никак упускать из виду, что он не должен заслонить нашу конечную цель создание – нетоталитарной системы в Восточной Европе.